С юных лет Гилмор бредил хоккеем, однако, кроме умения наносить сокрушительные удары, других талантов для игры «настоящих мужчин» у него не находилось. Судьба преподнесла ему клюшку для гольфа, и его удар оказался самым сильным за всю историю этого спорта, к которому парень испытывал лишь отвращение. Но одно лишь презрение не могло стать опорой в жизни, а гонорары в гольфе были весьма внушительными.
Несмотря на внутреннее сопротивление, Гилмор постепенно начал осваивать новую для себя игру. Мощность его удара поражала всех, но настоящим вызовом стало обуздание этой силы и превращение её в точность. Со временем он понял, что гольф требует не меньшей дисциплины, чем хоккей, и даже стал находить в нём своеобразную элегантность.