Путешествие к Бате стало для меня возвращением к истокам. Этот суровый русский мужик, ставший отцом в лихие девяностые, всегда оставался для меня олицетворением силы и принципиальности. Он воспитывал меня так, как это делали все советские люди — с железной дисциплиной, трудовой закалкой и без лишних сантиментов.
Встреча с ним спустя годы позволила по-новому увидеть ту эпоху и его методы. За внешней суровостью скрывалась искренняя забота и желание подготовить меня к жизненным испытаниям. Теперь я понимаю, что его подход, хоть и казался жёстким, был продиктован временем и настоящей отцовской любовью.